Некоторые процедуры, которым подвергаются пациенты от лица и во имя медицины, имеют довольно пугающую историю, убедился корреспондент BBC Future.
Невозможно без содрогания заглядывать в далекое прошлое медицины: примитивные инструменты, отсутствие анестезии и неприглядные подробности применения методов, которые в наши дни считаются исключительной принадлежностью скотобойни.
В былые времена широкое распространение имели такие приемы, как трепанация, когда удаляется часть костей черепа пациента – якобы для облегчения головной боли или после травмы либо ранения.
Археологические раскопки установили, что каждый третий череп в эпоху неолита имел дыру, либо просверленную, либо процарапанную.
Человеческая голова была особенно подвержена повреждениям от попадания камней, пущенных из пращи, ударов дубинкой и другими примитивными орудиями. Трепанацию проводили для того, чтобы снизить давление, выпустить кровь и “дурной воздух”, а также как следует проветрить мозг.
(Другие статьи сайта BBC Future на русском языке)
Что еще более поразительно, многие из этих черепов – от 50 до 90% – принадлежали людям, которым удалось выжить. Мы знаем об этом, потому что края отверстия зажили.
Процедура трепанации пользовалась популярностью в Европе как средство лечения от эпилепсии и душевных недугов вплоть до XVIII века, а позже таким способом лечили травмы головы.
Шахтеры в английском Корнуолле и в XIX веке, очевидно, настаивали на сверлении собственных черепов даже после незначительных травм в качестве меры предосторожности.
Но когда в XIX веке, словно грибы после дождя, начали возникать больницы, дыры в головах стали еще более опасными.
Проблема заключалась в гигиене, точнее, ее отсутствии: риск инфекций в этих больницах был настолько велик, что врачи сумели довести сумасшедшую идею до полного абсурда. В результате уровень смертности подскочил до 90%.
Шалости с эфиром
Если и этого мало, то не стоит забывать, что единственным болеутоляющим средством, доступным тем, у кого копались в голове острыми орудиями, было опьянение.
Спирт, гашиш и опиум были основными видами анестезии до тех пор, пока Хамфри Дэви не поставил на самом себе опыт с закисью азота или веселящим газом.
Словно провидец, он писал в 1800 году: “Закись азота при экстенсивном действии, очевидно, способна уничтожать физическую боль, поэтому, вероятно, ее можно с успехом использовать во время хирургических операций, не сопровождающихся обильным кровотечением”.
Что вполне естественно для столь безумно инновационной идеи, никто из медиков не обращал на нее внимания в течение следующих 50 лет.
Однако в то же самое время веселящий газ и эфир использовались для разного рода фокусов на вечеринках: так называемые “шалости с эфиром” были чрезвычайно популярны в Соединенных Штатах. (Более века спустя американский журналист и писатель Хантер Томас писал о воздействии эфира на человека, который под его воздействием становится “похож на деревенского забулдыгу в старинном ирландском романе”).
И вот, наконец, каких-то студентов-медиков осенило, что эфирные шалуны были, очевидно, безразличны к боли. А нельзя ли использовать этот эффект в практических целях? – задумались наблюдательные студенты.
Первую публичную анестезию с использованием эфира осуществил Уильям Мортон 16 октября 1846 года в Общеклинической больнице штата Массачусетс.
Эта идея начала быстро распространяться, особенно после того, как королева Виктория дала разрешение на использование хлороформа при рождении принца Леопольда в 1853 году.
Позже, однако, хлороформ впал в немилость из-за внезапных смертей от сердечной аритмии. Сейчас это явление известно как синдром внезапной смерти при вдыхании летучих органических растворителей подростками-токсикоманами.
В наши дни обездвижение и усыпление пациента перед операцией – рутинная практика во многих частях мира. По статистике Всемирной организации здравоохранения, ежегодно проводится 230 миллионов серьезных операций с применением анестезии (данные 2008 г.).
Но использование анестезии сопряжено с собственными рисками, и статистика смертности, связанной с обезболиванием, очень сильно зависит от уровня расходов на здравоохранение.
По данным британского Королевского колледжа анестезиологии, опасные для жизни аллергические реакции отмечаются менее чем у одного из 10 тысяч человек, и большинство из них при этом выздоравливает.
Большинство, но не все. На каждые 100 тысяч операций под общим наркозом приходится смерть примерно одного пациента (данные 2008 г. – Ред.).
Если перевести эти цифры в один шанс смерти из миллиона, т.е. в микроморты, окажется, что риск в 10 микромортов эквивалентен поездке на мотоцикле на расстояние в 60 миль (96,5 километров). Это чуть меньше, чем во время прыжка с парашютом.
Половинная степень риска или 5 микромортов возникает в результате ошибок при назначении и введении анестезии. Что полезно знать.
Риски ниже при однодневном хирургическом вмешательстве без госпитализации – и выше, если вы человек старшего возраста, а также в том случае, когда требуется экстренная операция.
Как расставить акценты
Ну хорошо, вам удалось остаться в живых после анестезии, а как обстоят дела с собственно операцией?
Одна из самых распространенных хирургических практик – аортокоронарное шунтирование (по-русски сокращенно АКШ, по-английски – CABG. Эта английская аббревиатура произносится как cabbage – кэбидж, т.е. капуста).
Такая операция облегчает симптомы стенокардии, улучшая кровообращение в сердце с использованием куска (графта) артерии или вены, извлеченного из другой части организма. Сопутствующие риски были тщательно изучены.
АКШ начали проводить в 1960-е годы. За это время уровень смертности в США снизился до 3,9% в 1990 и 3,0% в 1999 году.
В Великобритании сообщают, что доля выживаемости составляет 98,4%. Данные основаны на исходе 21248 операций, осуществленных в 2008 году.
Обратите внимание на манеру подачи этой информации. Британские цифры описывают выживаемость, а не смертность. В США люди умирают от операций, в Соединенном Королевстве – не выживают после них.
Такая разница в подаче информации – тонкое орудие, позволяющее представить результаты в более выгодном свете и затуманить различия.
Разница между показателями двух больниц, в которых выживают 98 и 96% пациентов соответственно (так подают информацию в Британии), могла бы показаться не заслуживающей особого внимания.
То же самое сравнение, поданное так, как принято в США, т.е. показывающее уровень смертности в 2% против 4%, позволяет увидеть разницу в два раза, и выглядит куда как серьезно. СМИ, например, с большей степенью вероятности ухватятся именно за такие цифры.
Какой бы способ подачи информации мы не избрали, тот факт, что в некоторых штатах США сообщение об уровне смертности является обязательным, означает, что мы можем исследовать риски более подробно.
Так, например, все больницы штата Нью-Йорк, которые проводят операции на сердце, обязаны представлять подробные сведения о каждом случае в министерство здравоохранения штата.
В 2008 году в 40 больницах хирурги сделали 10707 операций АКШ. 194 пациента умерли либо на больничной койке, либо в течение последующих 30 дней. Следовательно, уровень смертности составил 1,8%. В Великобритании сказали бы, что доля выживания составила 98,2%.
Операции на клапанах сердца сопряжены с более высокой степенью риска. После 21445 операций, проведенных в штате Нью-Йорк с 2006 по 2008 год, умерли 1120 пациентов.
Доля смертности составила, таким образом, 5,2% – или более одного случая на 20 больных. В среднем выходит 52 тысячи микромортов на одну операцию, что эквивалентно 10 тысячам погружений с аквалангом или двум вылетам на бомбометание британских Королевских ВВС во время Второй мировой войны.
Впрочем, каким бы высоким не казался риск, следует исходить из того, что без хирургического вмешательства он был бы еще выше.
Так что можно только благодарить судьбу за то, что те дни, когда людям дырявили головы просто во имя медицины, уже давно миновали.
Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте BBC Future.
Хирургия: чем мы рискуем, когда ложимся под нож
Сообщения
Комментариев нет:
Отправить комментарий