Мечта на заклёпках

Джинсы из коллекции «Маленьких историй»

Редкий экземпляр подростковых джинсов советского производства — примерно 1970-х годов выпуска. На пуговицах, из темно-синей тонкой джинсовой ткани скорее всего индийского производства. Такая ткань любителями «фирмы» не признавалась за настоящую, поэтому для  большей ясности задний карман изделия вместо фирменного лейбла украшен металлической шильдой с поясняющей  надписью  «Джинсы». Судя по всему, артефакт был изготовлен так называемыми «цеховиками» — нелегальными промышленниками, занимавшимися серийным производством товаров «ширпотреба». Легально приобрести настоящие джинсы в СССР обычному гражданину было почти нереально. Лишь в середине 80-х годов в стране появились первые «настоящие» джинсы «Тверь» — из трущейся и почти несгибаемой ткани. До этого достать «голубое золото» было можно лишь в валютных магазинах или у фарцовщиков, как называли спекулянтов импортными изделиями. Да и цены на джинсы в те времена были заоблачными. Даже советские «Тверь» стоили 45 рублей — при средней месячной зарплате в 120 руб. Однако ни высокие цены, ни громадные очереди не останавливали советских людей от стремления приобщиться к чуду западной цивилизации — джинсам. Впрочем, обо всем по порядку.

Пять пар под матросскими клешами

Официальной датой начала джинсомании в СССР считается 1957 год, когда в Москве состоялся Международный фестиваль молодежи и студентов. Он оставил после себя не только симпатичных темнокожих малышей, родившихся спустя девять месяцев у наиболее эмоционально несдержанных москвичек. Фестиваль подарил СССР голубую мечту о джинсах. Увидев их на иностранных студентах, советские модники потеряли сон, аппетит и покой. И пусть телехроника фестиваля не могла передать стране всю крутизну новой одежды (потому что была черно-белой!), наша отчизна заболела джинсами всерьез и надолго.

Иностранные гости Фестиваля завезли в СССР главную идеологическую бомбу замедленного действия: джинсы.

Джинсы были не просто штанами. Джинсы были символом всего того, чего не было в СССР. В первую очередь — свободы (поэт Андрей Вознесенский, придя в джинсах на встречу творческой интеллигенции с Никитой Хрущёвым, получил немыслимый нагоняй!). Еще — ароматом западной цивилизации. Фетишем. Идолом с заклепками. Знаком спецотличия: если ты добыл «правильные» джинсы, значит, жизнь удалась. Последним аргументом в охмурении барышень: говорят, ни одна советская девушка не могла устоять перед соблазнителем «в джинсе».  Оно и понятно — джинсы отныне ассоциировались с шикарной «западной» жизнью, а иностранные фотографии или постеры любого содержания, если люди на них были одеты в джинсах, запросто могли стать украшением комнаты простого советского человека. Особенно молодого.

Такой выглядела сладкая западная жизнь глазами советского человека

 

Доставать джинсы  было невероятно сложно. Импортный деним (от фр. «из Нима») объявили идеологическим оружием загнивающего капитализма наравне с «Голосом Америки» и рок-н-роллом, поэтому в обычных магазинах или на рынках джинсов не давали. Любовь к буржуазным штанам могла перечеркнуть человеку всю карьеру — за «подпольными ковбоями» зорко следили отделы кадров в госучреждениях. Вот так и получилось, что в первые годы после фестиваля в джинсах щеголяли исключительно категории граждан, приобщенных к загранице: спортсмены, моряки, дипломаты, пилоты, культурные деятели — однажды писатель Владимир Набоков отправил поэту Иосифу Бродскому в Ленинград «вместо всякой французской дребедени» две пары новеньких «левайсов». Чуть позже счастливые джинсообладатели начали делиться своей радостью с невыездными.

На попытке провоза в СССР 200 (!) пар джинсов поймали Леонида Тягачёва — тогда еще просто тренера сборной СССР по горнолыжному спорту! Моряки надевали под клеши по 4–5 пар и так проносили их мимо носа таможенников. Известна история о пилоте, который, поддев под форменные брюки небольшую партию бесценного нелегального «шмотья», не смог втиснуться в летное кресло… Конечно же, такой вот опасной и нечастой контрабандой покрыть запросы дрожащей в джинсовой лихорадке многомиллионной страны было немыслимо. Поэтому на модной сцене появились фарцовщики, первооткрыватели окна в мир соблазнов, рыцари запрещёнки.

Охота за приданым интуристов

Работа их была «и опасна, и трудна». Если ты «утюжил» или «бомбил» — весь мир был против тебя: гэбисты в штатском (иногда даже в джинсах!), дежурные взводы милиции, вечно недокормленные валютой швейцары в гостиницах. Впрочем, страх имел свою цену, и очень даже неплохую. Фарцовщик Ян Рокотов по прозвищу Косой и его друзья создали столь крупную сеть скупки валюты и вещей, что при задержании у них изъяли 1,5 миллиона долларов наличными. Это в стране, где валютные операции были запрещены!

Ян Рокотов. Фото из досье КГБ

Впрочем, за такие крупные доходы им пришлось и расплатиться по-крупному. Как-то Никита Хрущёв съездил в Берлин, где ему ехидно сообщили, что такого черного рынка фарцы, как в Москве, нет нигде в мире. Он вернулся в Союз мрачным и решил устроить страшную показательную порку. За валютные операции были арестованы трое — Рокотов, Файбишенко (Файнберг) и Яковлев (первым двоим вменялась еще и торговля джинсами), впоследствии их приговорили к расстрелу. Но человечество не забыло русских джинсовых пионеров: в 2013 году в Нью-Йорке была выпущена специальная именная марка джинсов Rokotov & Fainberg.

Впрочем, никакие репрессии не могли уже остановить многотысячную армию фарцовщиков в СССР, охота за приданым интуристов велась круглосуточно и неустанно. После того как в 1977 году на пожаре в гостинице «Россия» погибло несколько десятков человек, отели с иностранцами сделали «непроходными». Но фарцовщики надевали джинсы Levis 501, белые махровые носки, олимпийку с символикой Оксфорда, ушанку, непременно завязанную под подбородком, — и легко сходили за «дорогих гостей из-за рубежа».

Фарцовщиков не любили. Ни официальная пропаганда, ни простые граждане. Да и было за что. В погоне за прибылью фарцовщики не гнушались ничем. Например, при купле-продаже импортных джинсов фарцовщики могли показать вам одну штанину из пакета, быстро взять деньги и сбежать с криком: «Атас, менты!».

Дома при внимательном рассмотрении оказывалось, что продемонстрированная штанина реально одна, а вторая, по всей видимости, ушла к такому же «лопуху». Или вот еще какой был распространенный вариант «кидалова». Модники какого-нибудь предприятия коллективно собирали деньги на оптовую закупку джинсов, выходили на фарцовщика, который открывал им дверь в халате и с кружкой чая, демонстрировал прямо в подъезде джинсы, брал деньги и уходил «за всей партией товара». Когда через полчаса обезумевшие от ожидания работяги врывались в «джинсовую хату», за дверью  оказывался… проходной двор, через который сбегали предприимчивые спекулянты.

Варка по Прохорову

Что оставалось тем, кто не мог добыть вожделенные «зачетные» американские Levis , Wrangler или Lee? Как-то замаскировать под них штаны попроще болгарского или индийского производства. Что ценилось в джинсах в первую очередь? Потертость, потрепанность и, как главное условие всего этого — непременная неустойчивость краски. Когда выбирали джинсы, проверяли их на фирменность с помощью мокрой спички. Если после проведения ею по ткани спичка синела, это означало, что джинсы «нестойко-настоящие» (что было в корне неверно, так как настоящую джинсовую ткань определял вовсе не плохой краситель, а то, что у денима внешние нити прокрашены, а внутренние нет, вот и возникают потертости). Так или иначе, «слишком синие» джинсы нещадно терли пемзой и камнями, а особо стойкие экземпляры вываривали в хлорке или отбеливателе, предварительно скрутив. Получались знаменитые «варёнки», на которых, кстати, известный олигарх Прохоров сколотил первоначальный капитал. Вот как вспоминает то время сам бизнесмен:  «Мой друг по пионерлагерю предложил организовать услугу по термохимической обработке ткани, попросту — “варить джинсу”. Мы купили у знакомого кооператив “Регина”, названный в честь его жены, взяли в аренду цех в прачечной, поставили переделанную из стиральных машин технику, добыли керамзит, марганцовку и отбеливатель, разместили рекламу и послали агентов на торговые рынки. Через полгода мы обрабатывали до 500 пар в день, варили джинсы и хорошие деньги».

Но все равно ни фарцовщики, ни моряки в пяти парах джинсов, ни «варильщики» — будущие олигархи — не могли закрыть зияющую дыру денимодефицита. Постоянно обсуждалась тема производства «своих, родных» джинсов, но, по слухам, процесс изрядно тормозила система ГОСТов, не допускавшая производства штанов из неравномерно окрашенных тканей. Мечта модников-патриотов сбылась благодаря… Олимпиаде-80 и вводу советских войск в Афганистан.

Мэйд ин Тверь

Произошло это так. В декабре 1979 года наши власти ввели войска в Афганистан — и тут же, буквально через три дня, Джимми Картер объявил о введении тотального эмбарго против СССР. Все американские компании, которые к тому времени работали по поставкам своих товаров к Московской Олимпиаде, получили жесткое указание «уйти в отказ». ЦК решил вопрос оперативно: Совмин предложил Госплану в недельный срок найти других поставщиков, и они нашлись! На помощь пришли итальянские и финские производители, охваченные восторгом от надвигающегося золотого дождя, который должен был пролиться на них благодаря американскому бойкоту. После Олимпиады новых друзей не забыли: финнам включили «зеленый свет» в пищевой советской промышленности, итальянцам — в легкой. В частности, совместными русско-итальянскими усилиями для производства первых советских джинсов был выбран город Калинин (ныне Тверь). Ассортимент готовой продукции итальянцев ужаснул, но потенциал производства и количество работников на швейной фабрике, наоборот, вдохновили. Было закуплено импортное оборудование, индийская ткань, иностранные клепки-заклепки, под джинсовый цех отвели спецпомещение площадью более тысячи квадратных метров — и понеслось. Линию рассчитали на производство одного миллиона единиц продукции в год, итальянские машинки строчили, как автоматы, каждые 20 минут с конвейера должна была сходить готовая пара джинсов! Среди желающих работать на джинсовом производстве образовалась очередь: зарплата там не была ощутимо большей, но зато выпускать остромодную продукцию (есть версия, что модели наших джинсов разрабатывал сам Зайцев!) считалось так почетно…

Те самые культовые джинсы Тверь

Впрочем, фарцовщики и тут умудрялись наваривать: покупали джинсы «Тверь» по 30 рублей, перешивали лейбл и «толкали» уже по 100. Иногда, ничего не меняя, просто наваривали на паре 20–30 рублей, завышая магазинную цену вдвое. Ведь добыть первые советские джинсы, несмотря на массовость их производства, было нелегко, модники съезжались в Тверь со всей страны, выпускники (например, далеких сибирских вузов) просились на распределение тоже непременно в «джинсовую столицу», в очереди за отечественными «коттонами» можно было простоять сутки. Но какой вожделенной становилась покупка! Певица Валерия, для которой джинсы «Тверь» оказались первыми в жизни штанами из денима, признается, что, заполучив их, была «счастливой до неприличия».

От джинсов до «джинсы»

«Джинсовая катавасия» в СССР закончилась в конце 1980-х, когда в страну хлынул поток штанов из Китая и Турции для народа попроще, ну и из капстран — для публики повзыскательней. Как-то вдруг и сразу джинсы перестали быть предметом вожделения миллионов,  превратившись в повседневность.  Джинсы носили взрослые и дети, пионеры и беспартийные, в столице и на окраинах страны…

Кстати, была у джинсовой лихорадки и еще одна необычная сторона. Вы никогда не задумывались о том, почему скрытые рекламные материалы и платные сюжеты стали называть «джинсой»? Так вот, как рассказывает известный телеведущий Александр Гурнов, получилось это так. Одна из знаменитых джинсовых фирм проводила в конце 1980-х презентацию в Москве и попросила информационную службу Первого канала снять об этом сюжет. Расплатились с телевизионщиками не деньгами, а… сами догадайтесь чем! С тех пор за подобными сюжетами и закрепился почти профессиональный термин — «джинса». И, кстати, никакого дефицита, что сотрясал СССР в 1960–70-х, с «джинсовыми» роликами и текстами в последующие годы отчего-то совсем-совсем не наблюдалось. А сейчас с ними так и вообще жуткий перебор…

Мечта на заклёпках